В1865 году, действуя по рекомендациям своих американских и европейских советников, гавайский король Камехамеха V подписал "Закон о предупреждении распространения проказы". На протяжении 103 лет, начиная с 1866 года, гавайское, а затем американское правительство, насильственно вывезло около 8 000 человек в отдаленный и труднодоступный мыс Калаупапа на острове Молокаи, организовав для них одну из крупнейших в мире изолированных колоний для больных проказой. Закон оставался в силе в различных формах и после аннексии Гавайских островов Соединенными Штатами в 1898, и после включения Гавайев как 50 штата в 1959 году – вплоть до 1969 года.
6 января 1866 года, первая группа из девяти мужчин и трех женщин, больных проказой, доставили на юго-восточную сторону полуострова Калаупапа. "Закон о предупреждении распространения проказы" строго соблюдался, людей с болезнью Хансена искали по всех Гавайских островах и отправляли в это изолированное поселение на Молокаи. Каждый из этих людей лишался семьи, детей и друзей. Все они столкнулись с двойной трагедией – сначала заболели, а затем были вынуждены жить и умереть далеко от своей семьи и друзей на мысе у подножия самых высоких прибрежных скал в мире. Мыс Калаупапа на острове Молокаи стал свидетелем неимоверных человеческих страданий.
Проказа впервые появилась на Гавайских островах в начале девятнадцатого века. Гавайцы никогда раньше не знали этой болезни и имели мало к ней иммунитета. Таинственное и страшное заболевание достигло масштабов эпидемии и угрожало существованию коренного населения. В то время не было эффективного лечения и лекарств. Плохо осведомленные о истинных причинах заболевания, чиновники пришли в отчаяние. Будучи уверенным, что заболевание проказой инфекционно, государственные служащие считали создание изолированной колонии эффективным средством борьбы и единственным решением проблемы.
В действительности, проказа или лепра (сегодня известна как болезнь Хансена) является одной из наименее заразных болезней в мире. Это хроническое заболевание вызывается бактерией и инфицирует только лиц с генетической предрасположенностью, менее 5% населения. Она передается только в ходе повторяющегося контакта с больным в течение длительного периода времени. Создав колонию на Молокаи, Гавайское правительство действовало в соответствии с общепринятыми нормами той эпохи, пытаясь полностью изолировать проказу.
Почему Калаупапа?
Южная сторона мыса Калаупапа отрезана от остального Молокаи скалами высотой 600 м. Океан окружал полуостров на востоке, севере и западе. В хорошую погоду, шлюпки могли причаливать в Калаупапа (Kalaupapa) и Калавао (Kalawao) - два населенных гавайцами поселка.
Во- вторых, гавайское правительство полагало, что пациенты будут самодостаточны и обеспечат себя всеми необходимыми продуктами. Ведь гавайцы жили на полуострове в течение сотен лет, выращивали таро (сладкий картофель), овощи и фрукты. Океан и приливные водоемы обеспечивали рыбой, долины Вайколу и Вайханау служили источником пресной воды. Больные переезжали в дома, оставленные гавайцами.
Но это убеждение оказалось ошибочным. Вскоре стало очевидным, что большинство пациентов слишком больны, деморализованы и неспособны самостоятельно себя обеспечивать. Отчеты чиновников, жалобы пациентов и их родственников свидетельствовали о недостатке продовольствии и жилья. В отсутствии надежды и желания жить, некоторые прокаженные начинали вести аморальный способ жизни. Слухи о тяжелых условиях побуждали гавайцев скрывать своих больных родственников и друзей, дабы предотвратить их поездку в один конец на верную смерть.
Начиная с 1866 года, многие родственники и друзья добровольно покинули свои дома и переезжали в колонию, чтобы помочь мужу, жене или ребенку, больные проказой. Известные как na kokua (помощники), эти люди окружали своих близких любовью и заботой. Их присутствие смягчало боль и одиночество.
Несмотря на усилия Департамента здравоохранения, больниц, жилья, продовольствия и одежды катастрофически не хватало. Начиная с 1873 года, прибытие отца Дамиана, интерес и поддержка со стороны двух гавайских королей (Уильям Чарльза Луналило и Дэвида Калакауа) смогли существенно смягчить проблему.
В 1893-1894 гг. гавайское правительство выкупило всю землю и имущество, местные жители окончательно покинули свои дома. Колонию расширили, и она включала не только поселок Калавао, но и весь полуостров Калаупапа вплоть до скал.
Колония прокаженных была объектом пристального внимания американской прессы и горячих дебатов в Конгрессе. Известные знаменитости, врачи, ученые и журналисты приезжали на Молокаи со всего мира, включая писателей Роберта Луиса Стивенсона и Джека Лондона. Но наиболее известной личностью стал молодой бельгийский священник Иосиф де Вестер, которого позже нарекли "мучеником Молокаи".
Отец Дамиан
Ни один человек не сыграл столь важную роль в истории Калавао и Калаупапа, как Иосиф де Вестер, более известный во всем мире как отец Дамиан. Он прибыл в Гонолулу 19 марта 1864 года, а первые 8 лет провел на Большом острове Гавайи . В 1873 году он и еще трое священников откликнулся на призыв гавайского монарха помочь 700 больным проказой на острове Молокаи.
Дамиан был не первым священником в Калавао. Он пошел по стопах других католических священников, мормонов и конгрегационалистов, но ни один из них не сыграл столь заметной роли в судьбе несчастных больных. Отец Дамиан говорил на гавайском языке, помогал строить дома, водоснабжение, садил деревья, организовал школы и музыкальные хоры, оказывал медицинскую помощь живым и хоронил мертвых. Благодаря ему существенно перестроили католическую церковь Св. Филомена. Используя свой авторитет, он всеми возможными путями выбивал деньги от гавайского правительства на колонию и церковь. Отец Дамиан вселял веру и надежду; постепенно, Калавао стал местом, чтобы жить, а не местом умереть. Его забота и самопожертва привлекла внимание всего мира к тяжелому положению больных и помогла облегчить их страдания.
Спустя 12 лет проживания в Калавао у отца Дамиана диагностировали проказу. Это заболевание не очень заразно, но Дамиан не слишком пытался соблюдать гигиену. За 12 лет пребывания с больными он не сделал ничего, чтобы оградить себя от своих прихожан. Он окунал пальцы в чашу пои (традиционная гавайская еда) совместно с другими больными, делился с ними своей курительной трубкой и не всегда мыл руки после перевязки открытых ран.
Дамиан умер 15 апреля 1889 года в Калавао с матерью Марианной у его постели в возрасте 49 лет. Незадолго до своей смерти, он писал брату: "Я медленно отправляюсь в могилу. Это воля Бога, и я благодарю Его очень сильно за то, что дал мне возможность умереть той же болезнью, что и мои прокаженные. Я очень доволен и счастлив". Дамиана похоронили на кладбище рядом со своей церковью Св. Филомена. Жители Калавао потеряли своего самого ярого защитника.
Потому как полуостров Калаупапа оставался изолированной колонией и огромное количество паломников не могли прийти к его могиле, остатки Дамиана эксгумировали в 1936 году и перезахоронили в Лувене (Бельгия). В 1995 году, остатки его правой руки возвратили к первоначальной могиле в Калавао, к великой радости жителей Калаупапа и остальных гавайцев. 4 июня 1995 папа Иоанн Павел II причислил Дамиана к лику блаженных, а 11 октября 2009 папа Бенедикт XVI причислил его к лику святых.
Когда Гавайи стали 50 штатом США, законы разрешали каждому штату установить в Вашингтонском Капитолии две статуи наиболее выдающихся личностей. Гавайи в Вашингтонском Капитолии представлены статуей короля Камехамеха и отца Дамиана де Вестера.
Еще одной известной личностью стала монахиня Марианна Коуп, также откликнувшаяся на призыв гавайского короля Давида Калакауа помогать больным проказой. В 1888 году она приехала в Калаупапа, чтобы помочь уже заразившемуся проказой священнику Дамиану де Вестеру. После смерти Дамиана, она взяла на себя заботу о больных. Прожив с ними 30 лет и не заболев проказой, она умерла 9 августа 1918 года в возрасте 80 лет.
Начало 20 века
Начиная с 1900 года, Департамент здравоохранения Гавайев приступил к реализации плана мероприятий по обеспечению высокого качества коммунальных услуг, улучшения медицинских процедур и лечения пациентов. Началась программа строительства индивидуальных коттеджей, общежития, больницы и других зданий. Популяризировался спорт, другие виды активной деятельности, все это помогло поднять качество жизни в колонии.
После Второй мировой войны
Радикальные изменения в лечении болезни Хансена произошло с открытием сульфонов. Введенные на Гавайях в 1946 году, новые лекарства принесли быстрое сокращение симптомов болезни и значительное улучшение качества жизни и здоровья, избавив его носителей от страданий. Многие физические барьеры, разделявшие больных от ухаживающих за ними работников, исчезли. Благодаря новым лекарствам, страдающие болезнью Хансена пациенты уже не являлись заразны и потребность в изоляции отпала. После того, как закон официально упразднили в 1969 году, небольшая часть больных решили остаться и провести остаток своей жизни на мысе Калаупапа.
Калаупапа на протяжении 103 лет служил домом для отвергнутых гавайским обществом людей. За этот период сюда отправили умирать около 8 тысяч больных проказой. Песчаные дюны усеяны могилами, отсортированные по религиозной принадлежности - католики, протестанты, буддисты. Но многие похоронены в безымянных могилах, точной статистики количества умерших нет. Четырнадцать кладбищ Калаупапа отражают религиозную и культурную принадлежность покойников: католики, протестанты, мормоны, буддисты и гавайцы. Надписи сделаны на гавайском, китайском, японском и английском языках.
Первоначальное название болезни (проказа) - официально запрещено Законодательным собранием штата Гавайи в 1981 году. Имя, используемое в настоящее время - болезнь Хансена в честь доктора Герхарда Хансен из Норвегии, обнаружившего возбудителя болезни в 1873 году.
22 декабря 1980 года образован Национальный исторический парк Калаупапа. Закон запрещает туристам фотографировать жителей без их разрешения, а все экскурсии должны проходить в сопровождении гида. К крохотному поселку у подножия самых высоких в мире прибрежных скал добираются 3 способами - на мулах, пешком и самолете. Более подробно о экскурсиях и интересных местах острова
читайте в статье
Остров Молокаи, который часто называют «Дружелюбный остров», является одним из самых нетронутых цивилизацией островов Гавайского архипелага.
Молокаи - это настоящий райский уголок, привлекающий людей своими природными красотами, тропическими лесами, красивыми долинами, заливами и водопадами.
Жители острова, скрытого от суеты внешнего мира, бережно чтут свои гавайские традиции, культуру и живут в гармонии с окружающей природой. Здесь нет высоких зданий и роскошных курортных комплексов, торговых центров, дорогих ресторанов и ночных клубов, светофоров и общественного транспорта. Местные жители предпочитают ездить на велосипедах и ходить пешком.
Зато на острове находятся самые длинные песчаные пляжи Гавайев, самый длинный коралловый риф в США и самые высокие прибрежные скалы в мире.
Среди интересных мест острова заслуживают внимания такие достопримечательности Молокаи, как:
Национальный исторический парк Калаупапа (Kalaupapa National Historical Park) - полуостров Калаупапа, где в XIX-XX веках размещалась изолированная колония людей, больных проказой.
Долина Халава (Halawa Valley) - исторический район острова с красивыми видами и высокими водопадами, где проживали первые жители Молокаи. В настоящее время долина является популярным местом для прогулок и пикников.
Заповедники Камакоу и Моомоми (Kamakou Preserve и Mo"omomi Preserve) - здесь произрастают редкие виды гавайских растений.
Древние рыбные пруды (Ancient Fish Ponds) - искусственные пруды, в которых древние гавайцы разводили рыб. Пруды, в количестве около 60 водоемов, были построены в XIII веке и являются историческим памятником. Некоторые из них до сих пор функционируют.
Церковь отца Дамиана (Father Damien"s Churches) - названа в честь священника и миссионера Дамиана де Вестера, который ухаживал и лечил прокаженных на полуострове Калаупапа.
Святилище Илиилиопае - старейший храм древних гавайцев, который использовался для человеческих жертвоприношений.
Кофе Гавайи (Coffees of Hawaii) - единственная кофейная плантация на острове.
На острове много красивых песчаных пляжей, однако, из-за сильных океанских волн, не все из них являются безопасными для купания и подводного плавания.
Наиболее безопасными для плавания в летний период являются пляжи Капукахеху (Kapukahehu Beach) и Кепхуи (Kephui Beach), расположенные в западной части острова; пляж Кумими (Kumimi Beach) и Песчаный пляж (Sandy Beach) - на востоке острова; пляж Камало (Kamalo Beach) - в центральной части острова. А вот самый длинный пляж на Гавайях - Папохаку (Papohaku Beach), расположенный на западе Молокаи, является самым опасным для плавания. Здесь всегда сильные волны и ветер, поэтому следует соблюдать осторожность, если вы решите искупаться.
Для людей, предпочитающих активный отдых, здесь созданы хорошие условия для занятия дайвингом, серфингом, каякингом, спортивной рыбалкой. Также на острове предлагаются различные экскурсионные туры - пешие и велосипедные, прогулки на мулах и на самолетах, наблюдение за китами.
Алоха и добро пожаловать на остров Молокаи, известный также как «Дружелюбный остров». Если вы ищете простоту, спокойную красоту и нетронутые пляжи, то Молокаи - то, что вам нужно. Здесь нет светофоров, высоких зданий и даже ночных клубов. Молокаи - спокойный остров с населением около 8 000 человек, которые обладают настоящим гавайским нравом.
География и климат
Молокаи расположен примерно на 137 метров выше уровня моря. Как и на других островах Гавайского архипелага, на Молокаи круглый год комфортная температура (примерно 23.8 C) днем, а ночью - незначительно ниже только в зимний период. Здесь вы найдете приятные пассаты и теплое солнце.
На северном побережье острова вы можете почувствовать себя в пяти шагах от Рая посреди морских утесов вулканического происхождения, наблюдая за нетронутыми долинами Пелекуну и Вайлау. На западе Молокаи можно найти и насладиться неповторимыми пейзажами столетнего и даже тысячелетнего возраста. Древние пруды с рыбками и другие археологические достопримечательности вызывают удивление и позволяют взглянуть вглубь времени на тот период, когда зарождалась жизнь на этом острове. Пешие путешествия помогут вас сполна насладиться красивыми пейзажами и уединенными местами в тропиках.
Главная деревня острова - Каунакакаи, расположенная на южном побережье острова, известна благодаря своей богатой истории и является портом, откуда раньше поставлялись ананасы. Мауналоа - бывшая ананасовая плантация на западе острова - превосходное место для прогулки по местным магазинчикам и художественным галереям. Непременно посетите королевскую кокосовую рощу Капуаива, где последние пальмы были посажены королем Камехамеха V в 60-е годы XIX века.
Пляжи
Насладитесь солнцем и океаном на любом из живописных пляжей Молокаи. Остров привлекает туристов своими уединенными пляжами (например, пляжем Папохаку Бич - самым крупным пляжем с белым песком во всем штате). Посетите пляж Кавакиу Бич на северно-западном окончании острова - превосходный пример уединенности, которую можно найти на острове. Если вы любите жить в палатке, то парки рядом с Папохаку Бич и Уан Алии Бич располагают местом для кэмпинга и оборудованы душами и общественными туалетами. На Молокаи вы найдете маленькие и большие пляжи с черным и белым песком. Серферами наверняка понравятся зимние волны на западном побережье острова. Тем, кто предпочитает менее экстремального отдыха, наверняка понравятся пляжи Мёрфи Бич и Сэнди Бич. Любителей подводного плаванья не оставят равнодушными пейзажи единственного барьерного вида Гавайев у северного побережья.
Калаупапа
Во время вашего пребывания на Молокаи вы непременно должны посетить небезызвестную колонию прокаженных Калаупапа на полуострове Маканалуа, расположенном на севере острова. После неконтролируемого всплеска проказы, которая также именуется болезнью Гансена, все прокаженные были силой переселены на эту часть острова. Окруженная с одной стороны непреодолимыми утесами, а со всех остальных - морем, колония Калаупапа - по-настоящему уединенное место. Колонию возглавлял бельгийский монах, отец Дамиен, которому помогали люди, которые не побоялись болезни и связали свои жизни с этим местом. Сегодня Калаупапа обладает статусом национального исторического объекта и заселена небольшим числом бывших пациентов колонии. Дойдя до сюда пешком или доехав на муле ощутите торжественные воспоминания о самоотверженной помощи.
Ранчо Молокаи
Ранчо Молокаи, являющееся действующим ранчо более ста лет, охватывает одну треть всего острова, что составляет площадь в 21 500 га. Паниоло - гавайские ковбои - все еще ездят здесь на лошадях и следуют традициям своих предшественников в работе. Нигде вы не найдете такое разнообразие видов отдыха, как здесь. Посетите зоопарк на ранчо Молокаи, где содержатся экзотические виды животных, или поучаствуйте в загоне скота с ковбоями. Поучаствуйте в собрании ковбоев ранчо, на котором они делятся секретами торговли, или присоединитесь к ним для прогулки верхом вдоль основной тропы ранчо. Наследие ковбоев оказывает огромное влияние на поколения не только на самом Молокаи, но и на других островах архипелага.
Почему Молокаи является уникальным местом?
Остров является лучшим выбором для тех, кто ищет простой, безграничный и восхитительный остров для собственного исследования. Посетите Молокаи, чтобы насладиться пустынными, великолепными пляжами и забыть о времени. Или же вы можете выбрать этот остров из-за отсутствия на нем огромных торговых центров, лифтов и ресторанов быстрого питания. Говорят, что Молокаи сейчас является тем, чем был Большой остров 50 лет назад. На острове с его сельской жизнью можно найти рыбаков и фермеров, которые стараются сохранить землю и прибрежные воды чистыми. Дикий, необжитый остров Молокаи - превосходное место для тех, кто хочет заново открыть и почувствовать природу.
Молокаи - пятый по величине остров Гавайского архипелага. Имеет длину 61 км и ширину 16 км. Площадь острова — 673,4 км. Молокаи - самый нетронутый из островов архипелага, его часто называемый "Дружелюбным" или "Самым Гавайским островом".
Молокаи - священный остров древних гавайцев. Когда-то здесь находили убежище нарушители табу и воины, потерпевшие поражение. Остров называют "самым гавайским" из Гавайских островов - до сих пор значительную часть его населения составляют туземцы. Молокай считается родиной национального гавайского танца "хула"; в мае здесь проходит красочный танцевальный фестиваль.
Остров идеально подходит для одиноких прогулок по пустынным пляжам или для разнообразных пеших походов по историческим местам в долине Халава. Для многих центральным событием становится поездка в поселок Калаупапа, бывшую колонию прокаженных. Самый интересный способ посетить историческую долину - до сих пор, одно из самых изолированных мест на островах - верхом на мулах. Узкая тропа вдоль высоченных обрывов ведет к океану в 600 метрах внизу. Дорога проходит в виду знаменитых утесов северного берега острова (отмечены в книге рекордов Гиннесса, как самые высокие в мире береговые обрывы: более одного километра).
Лучший способ познакомиться с красотами острова - совершить прогулку на велосипеде. Здесь густая сеть неплохих грунтовых дорог и практически нет автомобилей. Взору путешественника открываются прекрасные пляжи с белым и черным вулканическим песком, древние языческие храмы, небольшие живописные пруды (туземцы разводят в них рыбу, пользуясь теми же методами, что и их предки столетия назад).
Главные достопримечательности и лучшие развлечения:
- Прекрасные пляжи с белым и черным вулканическим песком
- Осмотр древних языческих храмов
- Велосипедные прогулки
- Национальный исторический парк Kalaupapa
- Самый протяженный на Гавайях пляж белого песка - Papohaku Beach
- Парк Palaau с его "фаллической скалой"
- Верховая езда
- Kатание на океанских каяках к барьерным коралловым рифам
- Пешие прогулки по живописной Долине Halawa
Молокаи, самый открытый и доступный гавайский остров из малых островков - это остров покоя, уединения и первозданности Гавайев практически без налёта цивилизации .
Но знаменит он более всего не этим. И не своими парками или особо красивой природой.
Он - печально знаменит как "Полустров прокаженных"...
Я не стала искать туристическое описание этого места. Мне кажется, самое "атмосферное" описание дает Милослав Стингл в своей книге "Очарованные Гавайи", отрывок из которой я вам и предлагаю ниже.
КАЛАУПАПА – ПОЛУОСТРОВ ПРОКАЖЕННЫХ
Есть на свете слово, услышав которое человек немеет от ужаса. Это слово – «проказа», «лепра». Точно так же на людей наводила панику чума. Однако времена этой средневековой болезни давно ушли в прошлое, оставив после себя лишь чумовые столбы на площадях европейских городов. Проказа, к сожалению, встречается до сих пор. Только те, кто, как я, видел изъеденные лепрой, скрюченные, парализованные человеческие тела, изуродованные лица, называемые здесь, в тропиках, «львиной мордой», руки игроков в карты, лишенные пальцев, ноги, обглоданные язвами, словно крысами, поймут, почему люди испытывают перед этим заболеванием такой панический страх.
И все-таки я добровольно вступил в мир прокаженных, в самый знаменитый лепрозорий, считавшийся когда-то опаснейшим из всех существующих в Океании, в лепрозорий на полуострове Калаупапа, столь надежно изолированный самой природой.
Он представляет собой естественную крепость в полном смысле этого слова. С южной стороны лепрозорий защищен неприступными, необычайно крутыми скалами высотой до тысячи метров. Стоит посмотреть вниз, как начинает кружиться голова, словно игрушечный волчок. С севера, востока и запада Калаупапа охраняем океаном.
Но самая надежная защита – страшные рассказы о нечеловеческой, чудовищной болезни. Преодоление страха – одна из достойнейших человеческих черт. Чтобы узнать, – что такое Калаупапа, я обязан был преодолеть страх, который, естественно, испытывают перед проказой, и продолжить свой путь. По узкой пустынной тропинке, на которой я так и не встретил ни одного прохожего, мне надо было спуститься на ровный полуостровов селение, которое тоже называется Калаупапа; здесь живут прокаженные гавайцы.
Разрешение посетить лепрозорий я получил от Отдела болезни Ганзека медицинского департамента штата Гавайи, в ведомстве которого он находится. Разумеется, я должен был дать расписку, что отправляюсь в лепрозорий по собственному желанию и на свой страх и риск, а также пообещать, что я буду там фотографировать только строения, море и скалы, но ни в коем случае не самих прокаженных. С этим вполне понятным мне условием я согласился, после чего мне было разрешено посетить Калаупапу. С официальной бумагой на руках я отправился в самый трагичный, по крайней мере таким он был когда-то уголок Гавайев.
Прежде всего я представился женщине-врачу, директору лепрозория. Как ни странно, доктор Ли – китаянка. Ей помогает ассистент, тоже врач. Я познакомился с медицинской сестрой – монахиней Марией Гаденцией из католической конгрегации «Сестры третьего ордена святого Франциска». Гаваец, пациент лепрозория, заметив, что я не всматриваюсь в его изъязвленное проказой лицо и не боюсь подать ему руку; охотно сопровождал меня по селению прокаженных и по всему довольно обширному полуострову.
Сначала мы осмотрели три больших здания, где живут больные. В так называемом «доме Бишопа» поселены женщины, в «доме Мак-Вейга» – мужчины, в третьем, ироническое название которого – «Вид на залив» – возникло как-то само собой, живут слепые прокаженные и те несчастные, которые кроме лепры больны еще какой-либо тяжелой болезнью. Мы вместе зашли и в небольшие домики вроде простейших бунгало, в которых тоже обитали больные, причем не только гавайцы, но и жители других островов Океании.
Сегодня в Калаупапе живет около двухсот человек. Не все эти люди больны. Говорят, кое-кто из них уже вылечился. Однако они решили остаться здесь, в привычных им местах, где не чувствуют на себе пристальных взглядов окружающих. Именно здесь я узнал, что сейчас лепра считается излечимой болезнью. Во всяком случае, течение ее можно затормозить.
Доктор Ганзен обнаружил возбудитель проказы, а в 1946 году было получено лекарство, содержащее сульфоновую кислоту, которое способно останавливать развитие болезни и исцелять больного. Скоро проказа исчезнет с лица земли, так же как почти ушедшая в прошлое чума, и это будет великой победой человека, но сегодня эта болезнь продолжает терзать Гавайи. Поэтому все еще существует в Калаупапе печальная колония.
Мой проводник повел меня на противоположную, восточную сторону полуострова, к развалинам селения Калавао. Жалкие строения, лачуги, среди которых я бродил по опустевшему ныне Калавао, были первым прибежищем прокаженных, а Калавао – их первым селением сразу после того, как в 1866 году была открыта эта резервация – место принудительной ссылки гавайцев, страдающих проказой.
 |
| Почта |
Декрет о создании на полуострове лепрозория вышел по распоряжению короля Камеамеа V в 1863 году . 6 января следующего года судно доставило на север Молокаи первых несчастных, страдавших страшной болезнью. Проказа оказалась одним из «даров цивилизации», завезенных сюда иностранцами.
Вскоре после того как в заливе Кеалакекуа побывал капитан Дж. Кук , на архипелаг на одном из английских кораблей прибыли первые китайцы. Они-то и завезли из Поднебесной империи проказу, до тех пор здесь неизвестную. Гавайцы стали называть ее «китайской болезнью», указывая тем самым родину тех, кто их столь щедро одарил.
«Китайская болезнь» нашла на Гавайях благодатную почву. Таким образом, сразу после принятия Камеамеа V закона о выселении прокаженных на полуостров к берегу Калаупапы стали подходить суда, привозившие все новых и новых прокаженных.
Через несколько лет после открытия лепрозория впервые была проведена перепись, показавшая, что уже тогда в Калавао жило 653 прокаженных гавайца. Проказой в те времена болел примерно каждый сотый житель гавайского королевства. Учитывая число детей в полинезийских семьях, можно сказать, что в каждой десятой семье кто-то был заражен «китайской болезнью».
История свидетельствует, что проказа была самым страшным и коварным из всех «благ цивилизации», носители которой являлись на острова без всякого приглашения. И этот поистине данайский дар более, чем что-либо другое, способствовал истреблению гавайского населения островов.
«ПОТОМУ ЧТО Я БОЛЕН ПРОКАЗОЙ»
Лепрозорий на полуострове Калаупапа был создан для того, чтобы изолировать прокаженных от других жителей гавайского королевства. Надо сказать, что место принудительного пребывания больных выбрано правильно. Однако впоследствии королевство не слишком заботилось о своих подданных, изгнанных на полуостров на севере Молокаи. Само собой разумеется, что люди, которые, как и большинство гавайцев, занимались дома земледелием (а для архипелага это в первую очередь разведение таро), должны были вести на «полуострове прокаженных» прежний, образ жизни и обеспечивать себя пропитанием.
Однако на полуострове таро не рос, а кучка бататов, которым удавалось здесь вызревать, не могла накормить тысячу голодающих. Несчастные изгнанники страдали не только от ужасной болезни, но и от голода и даже жажды: в Калавао, так же как и на большей части территории Молокаи, всегда ощущалась нехватка питьевой воды. Поэтому никто не считал Калаупапу приютом или оазисом для прокаженных гавайцев: они боялись его больше, чем своей страшной болезни и чувства отвращения, которое они вызывали у здоровых людей.
В представлении кандидатов на принудительное выселение такая мера приравнивалась почти к смертному приговору , не подлежащему обжалованию. История архипелага знала целый ряд примеров отчаянной и вместе с тем трогательной борьбы гавайцев, волей властей осужденных на высылку по болезни. О наиболее трагичном из них (основываясь на действительных событиях) поведал великий мастер слова, один из двух писателей, некогда посетивших остров прокаженных, – Джек Лондон . Вторым знаменитым гостем Калаупапы был большой друг полинезийцев Роберт Льюис Стивенсон . Подобно Стивенсону, Джек Лондон был совершенно очарован Гавайями. Впервые он появился здесь в 1907 году на своей яхте «Снарк», на которой отправился в путешествие в Южные моря на несколько лет.
Впечатление от первого посещения архипелага было настолько велико, что Джек Лондон решил обосноваться здесь на продолжительное время. И действительно, в 1915 году, в период громкой славы, он прожил на Гавайях почти год. Позже истории, услышанные и записанные им на архипелаге, вошли в две книги гавайских рассказов – «Храм гордыни» и «Кулау-прокаженный» .
В одном из них он повествует о судьбе гавайца по имени Кулау, жителя острова. Кауаи, заболевшего проказой. Решив избежать медленной смерти в принудительной ссылке на севере Молокаи, вместе с тридцатью прокаженными он бежал на остров Кауаи, где они скрылись в горном ущелье. Я вовсе не собираюсь пересказывать историю Кулау, прекрасно описанную Джеком Лондоном. Мне только хочется привести слова, вложенные писателем в уста этого «прокаженного партизана», ибо они точно отражают чувства того, кто их произносит, более того, великолепно воссоздают социальный климат Гавайев того времени.Кулау, обращаясь к товарищам по несчастью, скрывающимся вместе с ним в горах Кауаи, говорит: «Оттого что мы больны, у нас отнимают свободу. Мы слушались закона. Мы никого не обижали. А нас хотят запереть в тюрьму. Молокаи – тюрьма. Вы это знаете. Вот Ниули, его сестру семь лет как услали на Молокаи. С тех пор он ее не видел. И не увидит. Она останется на Молокаи до самой смерти. Она не хотела туда ехать. Ниули тоже этого не хотел. Это была воля белых людей, которые правят нашей страной. А кто они, эти белые люди? Мы это знаем. Нам рассказывали о них отцы и деды. Они пришли смирные, как ягнята, с ласковыми словами. Оно и понятно: ведь нас было много, мы были сильны, и все острова принадлежали нам. Да, они пришли с ласковыми словами. Они разговаривали с нами по-разному. Одни просили разрешить им, милостиво разрешить им проповедовать нам слово божье. Другие просили разрешить им, милостиво разрешить им торговать с нами. Но это было только начало. А теперь они все забрали себе – все острова, всю землю, весь скот. Слуги господа бога и слуги господа рома действовали заодно и стали большими начальниками. Они живут, как цари, в домах о многих комнатах, и у них толпы слуг. У них ничего не было, а теперь они завладели всем. И если вы, или я, или другие канаки голодают, они смеются и говорят: „А ты работай. На то и плантации“.
Так рассуждал герой рассказа Джека Лондона, встречавшийся с несчастными изгнанниками на полуострове прокаженных. Дж. Лондон так описывает обитателей Молокаи: «Их было тридцать человек, мужчин и женщин, тридцать отверженных, ибо на них лежала печать зверя... Когда-то они были людьми, но теперь это были чудовища, изувеченные и обезображенные, словно их веками пытали в аду, – страшная карикатура на человека. Пальцы – у кого они еще сохранились – напоминали когти гарпий; лица были как неудавшиеся, забракованные слепки, которые какой-то сумасшедший бог, играя, разбил и расплющил в машине жизни. Кое у кого этот сумасшедший бог попросту стер половину лица, а у одной женщины жгучие слезы текли из черных впадин, в которых когда-то были глаза. Некоторые мучились и громко стонали от боли. Другие кашляли, и кашель их походил на треск рвущейся материи. Двое были идиотами, похожими на огромных обезьян, созданных так неудачно, что по сравнению с ними обезьяна показалась бы ангелом. Они гримасничали и бормотали что-то, освещенные луной, в венках из тяжелых золотистых цветов. Один из них, у которого раздувшееся ухо свисало до плеча, сорвал яркий, оранжево-алый цветок и украсил им свое страшное ухо, колыхавшееся при каждом его движении».
И все же эти страшилища, или, как называет их Лондон, «монстры», люди, почти утратившие человеческий облик, может быть, лучше, чем кто-либо другой в то время, понимали не только причины своего собственного «личного» несчастья, но и причины, по которым в конце концов было уничтожено все гавайское государство.
Кулау вопрошает: «Братья, не удивительно ли? Нашей была эта земля, а теперь она не наша. Что дали нам за нашу землю эти слуги господа бога и господа рома? Получил ли кто из вас за нее хоть доллар, хоть один доллар? А они стали хозяевами... Теперь, когда нас поразила болезнь, они отнимают у нас свободу».
И прокаженные, потерявшие человеческий облик, боролись за нее не только в горах Кауаи, но и на всех других островах Гавайев, сражались с оружием в руках против тех, кто высылал их на полуостров.
В истории островов Карибского моря известны маруны – негры, бежавшие от порабощения в глубь островов. Такими же марунами были и эти прокаженные. Чтобы не лишиться свободы и избежать смерти, неизбежно подстерегавшей их в Калаупапе, несчастные с оружием в руках уходили в горы, ибо даже те, кто был поражен лепрой и утратил всякую надежду на выздоровление, мечтали сохранить свободу до конца своего земного существования.
Кулау, историю которого так ярко и трогательно описал Джек Лондон, был одним из десятков гавайских «прокаженных партизан» (пожалуй, по-другому их и не назовешь) – мужчин, женщин и даже детей, которые восставали против изгонявших их в ненавистный лепрозорий.
Философию, смысл этой особенной вооруженной борьбы объясняет в рассказе Лондона гаваец Капалеи, бывший когда-то важной фигурой гавайского королевства – судьей гавайского государственного суда. Но и его настигла проказа, и он, по выражению Кулау, стал «затравленной крысой». Когда-то высокий представитель своей страны, теперь он – «человек вне закона, превратившийся в нечто столь страшное, что он был теперь и ниже закона и выше его». Капалеи, «идейный вдохновитель» партизанской борьбы кауаийских прокаженных, говорит: «Мы не затеваем раздоров. Мы просим, чтобы нас оставили в покое. Но если они не оставляют нас в покое, – значит, они и затевают раздоры и пусть понесут за это наказание. Вы видите, у меня нет пальцев. Но вот от этого большого пальца еще сохранился сустав, и я могу нажать им на спуск так же крепко, как в былые дни. Мы любим Кауаи. Так давайте жить здесь или умрем здесь, но не пойдем в тюрьму на Молокаи. Болезнь эта не наша. На нас нет греха. Слуги господа бога и господа рома привезли сюда болезнь вместе с китайскими кули, которые работают на украденной у нас земле. Я был судьей. Я знаю закон и порядок. И я говорю вам: не разрешает закон украсть у человека землю, заразить его китайской болезнью, а потом заточить в тюрьму на всю жизнь».
Так говорили умудренный опытом Капалеи и гаваец Кулау, воспетые великим Джеком Лондоном: осужденные болезнью на смерть, они все-таки боролись за свою жизнь, за родину, за свободу с оружием в руках. Лепра действительно беспощадна к тем, кого раз коснулись несущие смерть персты, но и сама ссылка на полуостров прокаженных означала смерть.
Отец Дамье
И все-таки в этот мир прорвался луч надежды. Веру в то, что нет на свете ничего безнадежно обреченного, принес в Калаупапу бельгиец. Он стал первым белым, поселившимся на «полуострове прокаженных». Имя его – Жозеф Дамье де Вестер. В историю Гавайских островов он вошел как «отец Дамье», ибо, так же как и другие миссионеры, прибыл на острова, чтобы обратить местных жителей в христианство. Не будучи горячим проповедником той или иной веры, он прислушивался только к голосу своего сердца, своей совести, чем отличался от других миссионеров. Отец Дамье (его называют еще «молокаийским мучеником») внял голосу сердца и совести, поступив по их велению.
В Калаупапе бельгийский проповедник оказался случайно. Увидев, в каких ужасающих условиях живут прокаженные, он решил поселиться среди них. По мере сил отец Дамье пытался улучшить условия существования несчастных, по принуждению изгнанных на полуостров.
Дамье подавал петиции, требовал у властей и отдельных лиц помощи жителям Калаупапы, помогал им строить хижины и даже лично участвовал в сооружении первого водопровода, по которому в эти засушливые края впервые пришла питьевая вода. Он строил церковь – все-таки он оставался католическим священником – и, принимая во всем деятельное участие, заразился от калаупапских обитателей проказой. Став с тех пор одним из них, Дамье перестал обращаться к своим прихожанам «Братья мои!» и во время торжественной мессы называл их «Прокаженные мои!», ибо с этой минуты его связывало с паствой нечто очень значительное – опасная болезнь с неизбежным трагическим исходом. Через несколько лет отец Дамье сам скончался от проказы.
Я стоял на маленьком кладбище в Калавду, которое основал сам Дамье, рядом с церковью святой Филомены, в строительстве которой он участвовал.
На кладбище сохранился лишь небольшой памятник, гроб с прахом покойного в 1936 году с большими почестями был перевезен на родину, в Бельгию.
На кладбище осталась могила без умершего. Лишь после своей смерти Дамье – прокаженный Дамье – посмел покинуть Калаупапу. Но «молокаийский мученик» оставил после себя в Калавау нечто большее – свой завет, который не имеет ничего общего с религией, призыв: «Если ты человек, помогай другим людям. Особенно помогай тем, кому, как этим прокаженным, уже неоткуда ждать помощи. Ибо умирает не тот, кому отказано в лекарствах, врачебной помощи, хорошем уходе. Умирает тот, кому отказано в надежде. Уходит тот, кто не чувствует рядом протянутой руки помощи. Эта рука, готовая бросить спасательный круг, и есть человечность, истинная гуманность».
